В последние годы журнал “Домашний очаг” приобрел репутацию одного из самых смелых глянцевых изданий в России. В журнале появлялись тексты о деле “Сети” (организация признана в России террористической и запрещена), о деле журналиста Ивана Голунова, а в этом году на обложку “Домашнего очага” попала Маргарита Грачева — девушка, которой несколько лет назад бывший муж отрубил кисти рук. Редакция КРЯКК-daily поговорила с главным редактором издания Натальей Родиковой о том, как российский глянец начал говорить на важные социальные темы.
Наталья, как так получилось, что издание “Домашний очаг” стало писать на серьезные и важные темы?
Говорить на важные и острые социальные темы мы начали несколько лет назад. Само понятие “домашний очаг” — не столько об интерьере, уюте, пирожках, борщах и о том, как ты выглядишь. В первую очередь это теплые отношения с людьми, которые делят этот очаг с тобой, это твоя безопасность и все, что из этого следует. А если дома тебе небезопасно, и там у тебя серьезные проблемы с мужем и ребенком — то никакие халатики и средства для уюта не помогут.
Домашнее насилие вообще-то тоже происходит дома. Кто об этом должен писать? Конечно же, журнал “Домашний очаг”. К сожалению, люди бьют друг друга на территории домашнего очага. В одной комнате ты красишься, в другой собираешься на вечеринку, а в третьей ты бьешь своих детей или кто-то бьет тебя. Все это происходит дома, поэтому мы тоже пишем обо всем этом.
Как на это реагируют читатели? Говорят ли, что журнал изменился в лучшую сторону?
Сейчас читатели почти не пишут письма в журналы, но изредка нам приходят благодарности. Чаще люди комментируют материалы в соцсетях, и многие пишут: “Я снова стал покупать бумажный журнал, вы такие
прогрессивные, вы меняете представление о глянце”. Да, сейчас об этом пишет не только “Домашний очаг”. Но я с гордостью могу сказать, что мы стали одними из первых, кто начал затрагивать серьезные темы.
Какая тема была первой и чем продолжилась?
Еще до того, как я стала главным редактором журнала, я прочитала, что пишут британские и американские аналогичные издания. Там это социально-ориентированные и серьезные СМИ, которые пишут на самые разные темы: об особенных детях, о необычных браках. Они устраивают премии, в которых награждают женщин-политиков — совершенно невозможная в нынешней России ситуация. Журналисты берут интервью у мам шутеров и выясняют, почему это случилось, говорят с жертвами катастроф, пишут про трансплантацию.
Меня поразила история про трансплантацию сердца, которая легко переносится на нашу почву. Это произошло лет семь назад, и трагедия объединила две семьи — в одной случилось большое горе, а в другой, где человеку пересадили сердце — большое счастье. История показывала весь контекст проблематики вокруг трансплантации. Читая такую историю, человек должен не просто всплакнуть и умилиться. Ему нужно понять, как это работает или как это может работать, если в твоей стране такой возможности нет.
Буквально через год после того, как я пришла в “Домашний очаг”, я встретила семью, в которой русской девочке пересадили сердце. Семье пришлось преодолеть большие препоны: девочке было 8-10 лет, она умирала, а в России с детской трансплантацией все плохо. Но ей повезло: ее мама сделала историю публичной, она вышла на федеральный уровень. В итоге правительство и минздрав помогли, девочку отвезли в Индию, где ей пересадили сердце молодого индийского байкера, который разбился на мотоцикле. Эту историю узнали российские байкеры, и они взяли девочку под свою опеку. И уже несколько лет они ездят к ней в гости, дарят подарки, берут с собой на мероприятия. Для них это братство, которое поддерживает сердце погибшего товарища. И тогда мы решились рассказать, что в России плохо с трансплантацией, она фактически запрещена, и ребенок может погибнуть. Через такие человеческие истории мы потихоньку начали говорить на разные темы.
Сам журнал маленький, в разделе, где мы можем обо всем этом рассказать, всего десять страниц. А на сайте мы можем публиковать такие истории хоть каждый день. В итоге мы начали говорить обо всем и сотрудничать с НКО.
С какими проблемами НКО и общество сталкивается каждый день?
Мы часто пишем про то, как родители с маленькими детьми не могут добиться чего-то от государства. Любое НКО появляется на месте дырки, которая образовалась там, где должно было помочь государство. А на самом деле там ничего нет, там бездна, выжженная земля. НКО, которое занимается социальными проблемами, сталкивается с тем, что люди, которые к ним приходят, совершенно изможденные и отчаявшиеся, потому что они ничего не могут получить у государства. Многие истории, которые мы пишем с помощью НКО, как раз рассказывают о том, как человек не смог чего-то получить.
Расскажите о самых ярких из серьезных тем, которые затрагивал “Домашний очаг” в последнее время.
Недавно мы выпустили три журнала-манифеста. В июне этого года у нас вышел номер с Маргаритой Грачевой на обложке (девушка, которой в 2017 году бывший муж отрубил кисти рук. До этого он не раз избивал Маргариту и угрожал ей — прим. ред.). Мы убрали все выносы, оставили только фразу “Нам нужен закон о домашнем насилии” и цитату Риты о том, что она ждет ребенка и больше не хочет бояться. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы: многие коллеги обратили внимание и сделали со мной десятки интервью. В том номере мы сделали большой спецпроект про домашнее насилие с лучшими спикерами на эту тему и рассмотрели ее со всех сторон.
В сентябре мы выпустили номер про доступную среду. На обложке было изображение моей подруги Фатимы — мамы двух мальчиков с инвалидностью. Проект родился из истории приемного сына Фатимы Гора, который передвигается на инвалидной коляске и очень любит смотреть документальные фильмы про активистов в социальной сфере. Как-то мама сказала ему: “Ты восхищаешься теми активистами, которые в Америке перевернули отношение к инклюзии. Понимаешь, что в России тебе придется заниматься тем же самым, если ты хочешь доступной среды?”. И тогда он спросил: “А меня будут бить полицейские?”. Когда я читала ее пост на фейсбуке об этом, я не выдержала и просто заплакала. И у меня появилась идея — сделать с Фатимой номер про доступную среду. Мы решили, что это будет отсылка к знаменитой американской акции Capitol Crawl, когда тысячи активистов на колясках приехали к Капитолию и поползли наверх по лестнице к сенату, чтобы обратить внимание на закон о равных правах людей с инвалидностью. Им было нужно, чтобы кто-то просто написал на бумаге: “Люди с инвалидностью имеют равные права со всеми людьми”. После акции закон наконец приняли.
Еще эта история прославилась фотографией, на которой 8-летняя девочка Дженнифер Килан одна из первых выкарабкалась из своей коляски и поползла наверх. Она ползла за своего друга, своего ровесника который до этой акции не дожил, и сказала: “Если нужно, я буду ползти всю ночь”. Этот кадр стал хрестоматийным.
Когда я прочитала историю про Гора, вспомнила этот случай. И я представила картинку, как Фатима сидит с Гором и Димой на лестнице. На основе реальной фотографии художница Маша Руденко создала коллаж. Мы сделали спецпроект с лучшими спикерами на тему доступной среды, например, Лидой Мониавой (директор по развитию фонда “Дом с маяком” — прим.ред.), и этот номер очень меня тронул в эмоциональном плане.
В октябре у нас вышел номер про образование, в котором эксперты и родители рассказывали, что не так с российской школой, какие проблемы есть в сфере, чего дети сейчас хотят, и почему в школах так много насилия. Ведь это насилие идет по кругу, и его применяют не только по отношению к детям. Все начинается с учителей, на которых давит администрация, посмотрите, какие они задолбанные и вымотанные.
Насколько сложнее выпускать глянец сейчас, чем несколько лет назад? Сайт прибыльнее, чем бумага?
Сейчас выпускать глянец колоссально сложно, как и любую бумагу. Весь глянец существует на деньги от рекламы. Но это раньше рекламодатели относили деньги в печатные издания и на телевидение, а сейчас несут их в интернет. Теперь все издания конкурируют друг с другом, в то же время тиражи падают у всех печатных СМИ. Слава богу, “Домашний очаг” — один из лидеров рынка, и нам удается держаться даже на падающем тренде. У нас тоже падают тиражи, но это происходит медленнее, чем у других глянцевых изданий.
Сейчас медиа стало много, каждый сам себе медиа. И ты конкурируешь не только с “женскими” изданиями, что раньше меня страшно раздражало. Мы все друг другу конкуренты! Мы конкурируем и с “Комсомольской правдой”, и с Первым каналом, и с телеканалом “Дождь”, и с “Такими делами”, и с блогером в фейсбуке на 30 тысяч подписчиков, с телеграм-каналами. Все пишут об одном и том же, никто не хочет упускать современную повестку.
Что касается прибыльности сайта, бывает по-разному. Пару лет назад он был прибыльней бумаги, сейчас уже нет.
Марина Кирюнина, журналист, литературный критик
